Хорошие фотографии моих дорогих друзей - это штуки очень ценные.
Вопрос не в композиции, свете, цвете (что это такое, вообще), а в том самом волшебном мыне. Запечатление моих друзей живыми и такими, каких их вижу и какими их люблю я.
Пообещала себе не читать вслух Полозкову "Господи мой" больше. Такое вслух не говорят и тем более не читают.
Но в связи с грядущими поездками - десять рейсов на ближайшие два месяца - оно становится слишком приближенно и болезненно актуально.
Не знаю, как получилось именно у Полозковой занять первое и самое главное место в моем сердце в вопросах любимого стихотворения. Ни Изюбрь, ни Шутник, ни даже Бродский (хотя есть его 20 сонетов к Марии Стюарт) никогда не переворачивали меня так. Хотя те, кто знают, что был для меня и "Орфей" и "Август" и сонеты понимает, насколько должно было меня скрутить, чтобы превзойти это впечатление.
Ну, то есть чтобы уже полгода дышать в такт одному и тому же стиху, и до сих пор не быть способной читать его без внутреннего катарсиса.