Когда сидишь, закутавшись в свой уютный мир комфорта, тебе хорошо. Но стоит сделать один шаг за его границу, как твоя голова взрывается. Это неприятный процесс, когда все привычное рушится, но это не самое главное.
После этого шага за границу своей зоны комфорта, она становится лишь жалкой иллюзией. Тебе никогда больше не будет там хорошо, но ты как одурелый будешь цепляться за нее, говорить "хорошо", "комфортно". Но на самом деле, каждая секунда без этого взрыва в голове, без новых граней мира, без всего того ощущения себя "за границей" будет только ухудшать твой дискомфорт. Ощущение, что ты не то, чем хочешь быть. Что ты не там, где должен быть.
Заставляет еще плотнее, еще глубже вгрызаться в эту свою зону. Но становится будет только хуже.
Тяжелее всего, как говорит Шан, понять: ты цыган.
Весь мир твой дом, и одновременно нет больше твоего дома. Тебе никогда не быть нормальным человеком, не сидеть в покое и в ощущении "правильности". Даже если ты хочешь этого, ощущение мира, цветущего и происходящего мимо тебя не даст покоя. Никакого "правильно" без движения. Никакой сытости, только голод. Никакого нахождения, один сплошной поиск.
Этой формулировкой Шан навсегда завоевал как минимум мое безграничное уважение, на самом деле.
Просто и не страшно оказывается в тот момент, когда вместо:
Я русская, но сейчас живу в Англии
Я замужем, но мы живем отдельно
Я католичка, но крещена в православие
Я японист, но с образованием журналиста
Когда вместо всех этих но, которые как то пытаются тебя идентифицировать, ты признаешься себе: "Я цыган". Это работает, когда "но" становится слишком много.
Когда теряешь связь со всем "нормальным" и "основным".
Страх и все следующее за ним выходят в окно, ты открываешь запертые для тебя твоим же сознанием двери.
Суждений нет, границ нет, ничего, на самом деле, нет. Особенно у тебя. Особенно твоего.
И одновременно все есть, но другое.